Отчёт 1989-02

Обстоятельства

Группа Анатолия Харитонова в составе 4 человек на двух катамаранах (самодельный 10-метровик и Альбатрос) пошла в весенний поход на Азов. План предусматривал старт из Бердянска, пересечение моря с Обиточной косы на Казантип и финиш в Керчи. Экипажи были знакомы по походам выходного дня, один человек был в парусе новичком (матрос на катамаране Харитонова).

Отошли от Бердянска вечером 22.04. Первые несколько дней поход шел по плану, однако условия были не слишком благоприятны: сильные ветра и волнение, холодная вода (+12). 24-го при высадке в прибое на Альбатросе согнули шверт и сломали обвес кокпита. Повреждения удалось исправить. На следующий день сильные шквалы вынудили часть пути вести лодки бечевой. У руководителя росло беспокойство: становилось очевидно, что мореходность по крайней мере одной из лодок недостаточна для задуманного пересечения.

Второй экипаж это волновало не слишком, так как основное удовольствие капитан Альбатроса находил в рыбалке и вольном плавании, а не реализации спортивных планов. Попытки руководителя установить более строгую дисциплину, например в ущерб рыбалке соблюсти намеченное время отхода, стали вызывать недовольство и отпор.

Разделение группы

26 апреля утром погода была ходовой, хотя и не слишком приятной: дождь, лавировка, можно было ожидать ухудшения. Разумно было держаться ближе к берегу, однако через какое-то время Альбатрос стал уходить мористее. Призывы руководителя сменить галс и повернуть действия не возымели, а когда он сорвался и перешел на крик, рулевой второй лодки ответил, что они отделяются.

Развод, однако, произошёл не прямо в море, а цивилизованно: лодки подошли к берегу, были поделены припасы. Анатолий сказал, что так или иначе даже одной лодкой пойдет через море. Его матроса такая перспектива не устроила, и он предпочел пересесть к альбатросникам. После чего Альбатрос сразу пошел дальше, а оставшийся одиночником бывший руководитель, задержавшийся обдумать положение и перекусить, вскоре обнаружил, что из за усиления ветра и наката просто не может выйти в море. Удалось это только ближе к вечеру, когда ветер подстих, и то с посторонней помощью. Стало известно, что получено штормовое предупреждение.

Когда произошла разрядка накопившегося напряжения и страсти улеглись, все члены распавшейся команды испытали сожаление о случившемся, почувствовали свою сторону неправоты и попытались исправить положение.

Анатолий бросился вдогонку, но действительно начавшийся шторм прижал его к земле, и день за днем пришлось проводить в тягостных вынужденных дневках и раздумьях. Ходовые дни были праздником души вместо тревог и напряжения совместного похода. Плавание он закончил в Геническе.

А команда Альбатроса, будучи уверенной, что опальный шеф таки попер поперек Азова... рванула искать его в Крыму! Когда заштормило, они втроем перетащили лодку за косу и понеслись вперед под штормовым ветром по гладкой и уже более теплой воде на мелководье. На подходе к Геническу их потрепало, но, тьфу-тьфу, обошлось. Так же, частью по Сивашу, дошли и до Крыма! Встретились они уже дома, и совместные плавания после этой не самой удачной попытки не прекратили.

Выводы

1. План похода был слишком амбициозен. Майские походы на Азов долго были и, хочется надеяться, еще будут традиционными (хотя бы для наших внуков — авось тогда и Россию и Украину примут в Шенген и модные после распада Союза пограничные строгости ослабнут). Но не пересечение же через море! Другое дело летом, когда вода +26 и даже на обломках лодки при наличии надувных емкостей и бутыли пресной воды можно болтаться несколько дней, пока куда-нибудь не прибьет или кто не выловит. Алексей Рябченко ходил даже на серфе, оборудованном так, чло на нем можно было и поспать часок-другой. Но молодецкие забавы — не на майские, когда лед-то только недавно сходит, погода неустойчива и вдувает все больше как раз в морду, с южной стороны.
2. Очевидные ошибки: матрос-новичок в сложном походе; срыв руководителя, который в таких обстоятельствах мог бы "подать в отставку", но не оставлять взбунтовавшуюся команду. Однако, такие советы давать легко, а вот следовать им... Приходилось видеть, какое психологическое напряжение испытывает в парусном походе руководитель группы даже при обычных обстоятельствах. Думаю, оно больше чем в других видах туризма — потому что объективно есть автономность экипажей, и первая роль рулевого каждой лодки в принятии решений, от которых зависит жизнь его и экипажа. Опыт, свойства лодки, характер, желания, гонор и тараканы в голове у каждого капитана свои... а общая ответственность давит руководителя.
3. Отправляясь в поход даже с хорошо знакомыми людьми, как можно подробнее проговаривайте все заранее. Кто чего ждет от похода, допустимые для каждого даты возвращения, кто и в какой степени за что отвечает, как будут приниматься решения и т.д. Заядлый рыболов — замечательно, но это мина, заложенная под поход! Причем опасен и хороший клев (не оторваться), и плохой (я эту рыбу все-таки возьму). Похожий эпизод имел место и в моей практике, и тоже на Азове, в семейном походе с экипажем Дмитрия Талызина. При жуткой жаре Димыч и его команда день за днем с азартом копали червей в гнусно-вонючем иле ракушечных выработок на Арабатке и бесполезно изводили их в попытках выловить пелингаса. Шли "недельки на две", но когда нас время уже поджало, чертов пелингас так и не был пойман (а тут же на базаре в изумительном соленом виде он шел густо и без проблем). Мы хоть и не переругались, но разошлись, что, конечно, было неприятно. А финишировали с разрывом всего-то в пару дней.
4. Не исключено, что ссора... спасла команду от крупных неприятностей, а то и гибели. Если бы дисциплина была на высоте и все шло по намеченному плану, восьмибалльный ветер мог прихватить их посреди Азова. Вот уж действительно "всё что ни делается, то к лучшему".

   Прим. сост.