Наталья Корнева. Снимок 1989 г.
Работы было перед отездом много, я не успел управиться со всеми делами и уезжал один впритык к выходу. Упаковал рюкзачище, благо его надо было тащить от станции до места старта всего 200 метров. Стартовали из Мариуполя, там станция почти на берегу моря. Приезжаю в Мариуполь, выхожу на пляж — предстартовую позицию. И вижу вдалеке на горизонте уходящие паруса.
Я покрутился, ушли все. Вся информация, которой я владею, это старт в Мариуполе, финиш на Казантипе. Не знаю даже, каким берегом пойдут. Поговорил с местными, они говорят — правым. Я на автовокзал, еду в Бердянск. Рюкзак сдавать не стал, решил, что на Бердянской косе кого-нибудь из компании найду. Доехал на автобусе до косы, и по косе с этаким совсем не малым чувалом топ-топ.
Дошел до самого мыса, никого нет. Обратно тоже пешочком, а вдруг где парусок увижу, нет. Я к местным рыбакам, они прикинули расстояние, говорят, что есть Белосарайская коса — она восточнее, и они могли там переночевать. Я беру тачку и туда.
Водила проехал полдороги, видит гроза собирается, да и время к ночи. Испугался, говорит: дальше не поеду, лови попутку. Ну я с ним поторговался, но ни о чем не договорился. Вылез из машины, взвалил свой чувал и пошел. Километров 10 надо было пёхом. Совсем стемнело, выхожу к селу в пятку Белосарайской косы. Ноги еле идут голова кругом, а я себе маршевые песни пою.
Вхожу в середину села, там клуб, молодежь танцы танцует, на крыльце сигареты курит, как меня увидали — бычки пороняли. — «Мужик, ты откуда?». Я с ними выпил , покурил, спрашиваю: катамараны есть? Они говорят радостно — есть, есть. Я обрадовался, через некоторое время возвращаюсь в разговоре к катамаранам, а они мне говорят: да здоровый такой, он здесь дно углубляет. Я так и присел.
Нашелся один парень, который чей-то дом охранял, говорит: пошли ко мне там переночуешь, а завтра походишь посмотришь.
Наутро я взял его велосипед и по косе туда-сюда, никого нет. Только местные собаки меня чуть не сожрали. Я на этом же велосипеде по бережку в сторону Бердянска. Проехал на велосипеде километров 15-20. Всю ж.... себе отбил. Вернулся в село, взял рюкзачочек и на автобус обратно в Бердянск. На этот раз я его, рюкзачок в камеру хранения бросил. И налегке по косе почти бегом. Почти всю косу обошел никого, уже когда на западный берег косы вышел, надежда на чудесное путешествие, как свеча почти растаяла.
Передо мной большой куст, я его обхожу, вижу трос, за ним топ мачты, я своим глазам не верю, думаю какой-нибудь навигационный знак, или ещё какая-нибудь ерунда. Но когда я увидел баллон катамарана, моя физиономия расплылась, как блин на сковородке. И я с этой дурной физиономией иду к этому катамарану. На глазах чуть ли не слезы.
Далее две строки от человека сидящего у катамарана, и не знавшего меня до этого, Коли Ляхова:
— Сижу чищу рыбу, слышу кто-то идет, поднимаю голову. Идет на меня парень с абсолютно идиотской улыбкой во всю рожу и ни слова мне сказать не может.
Но тут появилась сама Адмиральша, и все стало на свои места. Флот, а это было 4 катамарана, весь разбежался. И они собирались на следующее утро тоже двигать дальше.
На этом приключения только начались.
На следующее утро тронулись в путь. Погода свежая, солнышко. Двигаемся. Катамаран перегружен, Адмиральша в Мариуполе у своих родственников набрала какого-то барахла кило на 50, не меньше, сама она дама не маленькая — под центнер была; ну мы с Колей, хоть и худенькие, но тоже весим.
Но бежит по волнам надувной катамаран.
На борту все капитаны. У меня Эмка, у Коли свой катамаран, ну и предводительница, она на руле.
Потихоньку с опасениями капитанши дотопали до Обиточной косы. Перевалили через неё, сделали привал, время послеобеденное, вроде бы надо собираться и идти. Тут появился один из «наших» катамаранов. Пристали, поболтали. Нам говорят: вы идите, а мы догоним. Ветер покрепче стал, и мы собрались уходить. Это было ошибкой, которая потом чуть не стоила нам жизни.
Собираем последние манатки. Они оба на меня покрикивают, поторапливают. А я еле-еле собираюсь, слушаю последовательный перевод проповеди какого-то американского пастора. Язык свой английский проверяю и тренирую.
Вышли. Ветер, волна короткая и высокая. Ближе к вечеру штормить начало не на шутку. Стемнело. Мы ближе к берегу, решили остановиться. Огни вдалеке, Наталия рулит к ним.
Я говорю — ребята, берег под нами, огни на берегу метрах в 100—200. Они — ерунда, ты в очках ни хрена не видишь. Я говорю — волну прибойную слышно. Короче, пока прислушивались, разбирались, вот она прибойная волна прямо по носу. Мы крутануться, ан поздно. Катамаран так быстро в таком виде не развернешь. Короче прижало нас к стенке 1,2—1,4. Я спрыгнул в воду, вцепился в катамаран, кричу — Коля, командуй , я на катамаране в первый раз да и на море тоже. Готов делать все что угодно. Только говори что.
Наталия в шоке.
Коля говорит: давай развернем, 30 градусов к волне.
Развернули, оба в воде, но держать стало полегче. Мы Наталию на берег. Она — я туда не влезу! (дама не маленькая). Я ей — я тебе не влезу. Как пушинка туда вспорхнула. Туда сюда пробежала, везде одно и тоже. Вытолкнуться негде.
Я Коле — давай попробуем на волне вытолкнуть его на берег, втроем бог даст сдюжим. Они с Наташкой — нет, давай отвалим и пойдем на Казантип, через все море. Я говорю — вы ребята припухли, штормит, мы все мокрые, ночь.
Короче, они меня уговорили идти вдоль берега до следующей косы. На отходе оказалось, что мы между двух банок. И нас ещё пару раз прислонило, довольно крепко. Но под стакселем и гротом все-таки выскочили. Отошли километра на 3. Идем. Волна большая, но не заплескивает. Пригрелись в своих мокрых одёжах, болтаем. Коля гитару достал, пытается что-то бренчать. Идем часа с два.
Вдруг Наталия ловит боковую волну. Раздается довольно противный треск и катамаран оседает градусов на тридцать на правый поплавок. Баллон болтается где-то рядом, но не оторвало. После нешуточной суеты определяем, что сломался правый стрингер, а за ним и все шпангоуты правого поплавка. И он держится только на тросовых растяжках. Ветер к берегу. Наташка испуганным голосом орет: «Коля — стаксель! Коля — стаксель!».
Сели верхом на левый поплавок. Крен сохраняется градусов 30. С Колей принимаем решение стаксель не майнать, а бакштагом к ближайшему берегу. Идем на огни. В последний момент меняем ориентировочный огонь, как выяснилось позже, это было провидение и оно спасло нам жизнь. Ночь, еле видно какие-то огни, выбрасываемся на пляжик. Вытаскиваем катамаран на берег. Баллон не успел спустить, прорыв оказался небольшой.
Ставим палатку. Все в оцепенении. Я держу кол, Коля вбивает колышки. Поднимает руку с топором и замирает. Пауза секунд 10-15, я его толкаю, а он заснул с поднятым в руке топором. Кое как поставили палатку. Чуть выпили. Водка нам в горло не лезет. А Наташка уговорила в этот вечер весь запас.
Наутро лай собаки, и вопль: кто разрешил палатку поставить. Мы вылезли — сторож. Говорим — вот, кораблекрушение. Он сразу тон сменил, все ли живы, а то мы тут третий день двух рыбаков ищем. Одного из этих утонувших бедолаг в тот же день вынесло на берег метрах в ста от нашей стоянки.
Это еще не все потрясения. Подходим к берегу и — о ужас... Огонь, на который мы сперва шли находится на конце длинного транспортера, располагающегося на столбах и предназначенного для загрузки зерна в баржи. Причалили мы на сто метров искусственных пляжей вокруг зернохранилища. А вправо и влево от нас стенка, ровная и гладкая, отполированная волной. Вправо и не видно конца, а влево в бинокль видно снижение о которое мы прислонились ночью, и несколько бетонных набережных, с молами.
Через месяц после возвращения я пошел в храм и покрестился. Коля звонил мне прошлым летом, он ходит на надувнушках. А историю вспоминаю до сих пор с восторгом и замиранием в груди.
Александр Шмигельский
Р.S. Адмиральша, к сожалению, погибла лет 5-7 назад, веселая и бесшабашная была баба.
История была опубликована в конференции "Байки" на yachting.ru (April 17, 01 at 22:21:08);
воспроизводится с разрешения автора.
Наталья Корнева. Снимок 1989 г.