15 августа 2005 года в Матисов канал, что выходит в Невскую губу на юго-западной окраине Санкт-Петербурга,
вошел тримаран "Попандопола" с экипажем из четырех москвичей.
Это был финиш довольно необычного плавания.
Идея и маршрут плавания 2005 года вызревали постепенно. Во-первых, хотелось посмотреть Балтику, где мы еще не были, для начала хотя бы на российскую часть Финского залива. При знакомстве с картой оказалось, что эта часть совсем не большая, даже с учетом Выборгского залива. Отпуск выдавался полноценный - не менее месяца, тащить же полутонную "Попандополу" ради трехсоткилометрового маршрута не хотелось. Решили начать с Ладожского озера, с традиционных северных шхер и Валаама. Чтобы связать Ладогу и Финский залив необходимо было пройти Неву, через Питер выйти в Невскую губу и далее - мимо острова Котлин и расположенного на нем Кронштадта. Посмотреть на Питер с воды, с борта собственного судна хотелось давно, плавание же по "имперскому" городу на "Попандополе", хоть и "крейсерской", но все же разборно-тряпочной лодке многим представлялось полным идиотизмом. А зря! Но не будем забегать вперед.
Финский залив западнее острова Котлин - пограничная зона. При изучении вопроса оформления выхода наткнулись на упоминание об острове Гогланд, точнее - о питерской компании "Гогланд-тур", "окучивающей" остров с дозволения пограничных властей как перспективный туристический объект. Даже краткие сведения о природе и истории острова, почерпнутые с сайта компании, поставили точку в выборе цели путешествия - это будет именно Гогланд.
Затем, уже незадолго до начала путешествия, в руки попалась небольшая книжка "Форты Кронштадта". Если не принимать во внимание неочевидную художественную ценность книжки, то прочитанное просто поразило: прямо по нашему маршруту лежит целый пласт истории государства Российского, преломленный через призму трехсотлетнего развития морской фортификации. Пройти мимо этого было бы непростительно.
В итоге, все планируемое плавание 2005 года разбивалось на три как бы вполне самостоятельных этапа:
Первый - "дачный" - неспешное плавание по Ладожскому озеру, от
Приозерска через северные шхеры, острова Валаам и Коневец до истока Невы;
Второй - "культурно-военно-исторический" - по Неве от старинной крепости "Орешек" через Санкт-Петербург и Петергоф до Кронштадтских фортов и самого Кронштадта;
Третий - "историко-морской" - от Кронштадта до острова Гогланд и обратно - через Березовые острова до Санкт-Петербурга.
Всего около 420 миль (780 километров). По сравнению с прошлыми плаваниями "Попандополы" маршрут довольно скромный, но, как уже говорилось, весьма необычный для парусного туризма. Но все по порядку.
Учитывая "общую доступность региона" было решено организовать плавание с частичной сменой экипажа, с учетом личных пожеланий и пристрастий потенциальных участников.
Получилось так:
Александр Беликов.
|
|
Колбаскин, кот двух с половиной лет отроду, член капитанова семейства.
На "Попандополе" впервые, но с опытом майского похода на "Просторе".
Несмотря на патологическую водобоязнь, мужественно выдержал весь маршрут.
Похудел, испачкался, прогнал лису и собаку, чем был счастлив и горд.
Часть первая, ладожскаяСобственно, об этой части маршрута, во всяком случае, о начальном этапе по Северной Ладоге, много рассказывать не стоит. Это парусно-туристская Мекка - все уже рассказано, описано, сфотографировано. А после публикаций Игоря Виговского и добавить-то нечего.
Разве, что:
Собирались в Приозерске, на традиционном месте - пляж напротив целлюлезно-бумажного комбината. Вышли 16-го июля, далее все было здорово - вода, небо, ветер, волна, острова, заливы, Путсари, Валаам и так далее по списку.
Сборка «Попандополы».
На втором плане – группа поддержки – Илья Лукомский («Илья МГУ», создатель «Котоярви») с женою Ольгой.
Из неожидаемого. Когда раньше ходили по Северной Ладоге, обычно держались гряды внешних островов и в шхеры практически не заходили. В этот раз решили облазить их поподробнее, и что же - внутри ладожских шхер берега перенаселены байдарочниками, рыбаками и просто отдыхающими с лодками и без, найти место для сносного лагеря весьма проблематично.
Возможно, во многом это было связано с высоким уровнем воды в озере этим летом, по разным данным - от полутора до двух метров выше среднего - многие известные пляжи и места стоянок оказались просто затоплены.
Курс бейдевинд. Валаам. Вход в Монастырскую бухту.
Глубоководные бухты, такие как в районе острова Кухка и на Путсари, облюбовали питерские яхтсмены, многие из которых занимаются извозом отдыхающих (почти чартером). Любопытное явление - в то время как наши соотечественники ездят отдыхать в Финляндию, многие финны стремятся на Ладогу, пьяненькие бегают по берегу, жгут костры, чем на родине особо не позанимаешься, и бросают спиннинг - пусть рыбы и нет, зато бесплатно.
Ладожские шхеры
На Коневце - острове, что в пяти километрах от западного берега озера, напротив Владимировки, народу, наверное, еще больше - сплошной туристский лагерь.
Южнее Коневца западный берег озера, впрочем, как и противоположный ему - восточный, большого интереса для парусного туризма не представляет. Практически вдоль берега идет автодорога, во многих местах есть съезды к воде, так что это вотчина автотуристов. Ближе к истоку Невы вдоль дороги расположены дачные поселки - народу еще больше.
Все не так грустно. Та самая гряда "внешних" островов, что протянулась со стороны Приозерска к Валааму и далее до Мантсинсаари, а так же внешняя граница шхер, куда заходят волны и задувает ветер со стороны моря-Ладоги, все еще остаются пристанищем парусников, ищущих на ней хоть какое-то уединение.
Как известно, Нева вытекает из юго-западного угла Ладожского озера. К ее истоку мы подошли во второй половине дня 29-го июля. Шли вдоль западного берега озера в бейдевинд. Открылся исток Невы, два рукава, охватывающие остров Ореховый, за которым виднелся старинный город Шлиссельбург. Ветер прямо из Невы, неустойчивый, порывистый. Пробовали лавировать, судовой ход узкий, но небольшая осадка "Попандополы" позволяла закладывать галсы далеко за кромки фарватера. Проблема оказалась в другом.
По обе стороны фарватера плотной шеренгой стояли рыбацкие лодки, по судовому ходу с завидной регулярностью неслись суда на подводных крыльях и моторные яхты. "Попандопола" шел неровно, рывками, то приводясь, то уваливаясь, в повиновении порывам ветра. Рыбаки смотрели на это с опаской, некоторые заранее "сматывали удочки". В конце концов решили не испытывать судьбу, сваляли паруса и запустили двигатель. Очень вовремя.
Через три или четыре бакена открылся потрясающий вид - стоящая на Ореховом острове старинная крепость "Орешек". Обошли остров вокруг и зачалились с внутренней стороны пристани с одноименным названием - "крепость "Орешек". Днем к этой пристани регулярно подваливают туристские теплоходы, но был вечер, билетная касса закрыта, на причале две парочки, привезенные на Ореховый местными лодочниками. Самое время для "дикой" экскурсии.
История крепости восходит аж к XIV веку, когда на берегах Невы хозяйничали подданные шведской короны. Каким то образом в их владения проникли новгородцы и быстренько заложили на острове Ореховом небольшую каменную крепостишку. Остатки ее стен можно посмотреть и даже потрогать. После продолжительного военного противостояния между Новгородским княжеством и Шведским королевством в 1323 году был достигнут "Ореховецкий мир", в ознаменование которого на острове заложили камень с соответствующей надписью на двух языках. Камень этот сохранился до сих пор.
Позже шведы все-таки вытеснили новгородцев и заложили большую крепость по всем правилам фортификации той эпохи. Второй раз русские пришли сюда в начале XVII века. Привел их в 1702 году Петр I, активно взявшийся за "прорубание окна в Европу" посредством Северной войны. Операция по взятию крепости, которой руководили лично Петр I, князья Меньшиков, Голицин и Шереметьев, вошла практически во все учебники русской истории, наряду с Полтавской битвой ("…шесть пушек и две мортиры на правом берегу, пятьдесят лодок с солдатами Преображенского полка волоком через перешеек…", или что-то вроде этого). Петр укрепил и перестроил крепость на свой лад.
Еще позже, когда Россия, уже империя, продвинулась дальше на запад, отхватив у шведов чухонь, "Орешек" утратил свое стратегическое значение. На территории крепости возвели церковь, уменьшенное подобие собора Петра и Павла Петропавловской крепости, затем организовали тюрьму для особо опасных политических заключенных. Возможно, это и спасло крепость от разорения в советскую эпоху - в тюрьме "Орешка" содержался старший брат Ульянова-Ленина Александр.
Неожиданное военное значение крепость вновь приобрела в Великую Отечественную войну, не позволив фашистским войскам, захватившим Шлиссельбург, перебраться на правый берег Невы и перерезать тонкую ниточку "Дороги Жизни". Когда стоишь на южной стене крепости и смотришь на расположенный как на ладони Шлиссельбург, до которого, кажется, можно добросить камень, поражаешься подвигу последних защитников этой старой, построенной еще во времена гладкоствольной артиллерии цитадели.
«Крепкий орешек»
- памятник защитникам крепости в годы Великой Отечественной войны.
Мы неторопливо бродили по территории крепости, поднимались на стены и башни, одни, без экскурсоводов, что вызывало особое чувство приобщения к истории. Подобное мы испытывали четверть века назад, в далеком 1980-м, впервые вступив на камни Соловков. В одном месте археологи вскрыли стену - старинная кладка шведской крепости из грубо обработанного камня, каменная же облицовка - укрепление петровской эпохи, сверху более поздняя кирпичная кладка. Настоящий срез времен.
"Попаднопола" отвалил от причала и пошел вниз по Неве. Закатное солнце осветило стены и башни Орешка, и он предстал в виде сказочного города. Говорят, Пушкин списывал свой стоящий на острове град царя Салтана с кронштадтских пристаней и башен. Но нам казалось - вот он, этот град.
Длина Невы от истока до устья около 70 километров. И только на первых пятнадцати - двадцати можно найти стоянку на берегу, далее - сплошная населенка. Собственно, Нева и не предполагалась нами как отдельный туристический объект, это лишь связующее звено. Где-то в середине реки завалили мачту и уложили ее на заготовленные еще на Ладоге опоры в виде "козел" из стволов сухих елочек - далее должны быть мосты, много мостов. Из-за высокого уровня воды в Ладожском озере на Неве было сильное течение, бакены на Нижних Порогах просто лежали под его напором.
Дачи "старого образца", стоящие по берегам в верховье реки постепенно сменились на коттеджи, а при приближении к Петербургу - на особняки с дворцовым уклоном. Обратили внимание на интересную особенность питерско-невских дач-особняков. Многие владельцы строят двух-трех-этажную башню, стилизованную под маяк, высота которой символизирует, видимо, благосостояние или социальный статус. В башнях организованы, в основном, веранды для барбекю.
Вечером 30-го июля подошли к Санкт-Петербургу. Обед, уборка, последние приготовления - все же входим в северную столицу - и вот "Попандопола" проходит под новым вантовым мостом строящейся питерской окружной автодороги.
До этого дня "Попандопола" не раз заходил в города-порты, будь то крупные, как Владивосток или Архангельск, или более мелкие, такие как Николаевск-на-Амуре, Холмск или Советская Гавань. Но Санкт-Петербург - это особый случай. Пройти своим ходом через весь "имперский" город, мимо Петропавловки, Зимнего и Биржевой площади. Надо было выбрать место стоянки в городе. Что можно? Что нельзя? Оказалось, что все эти вопросы - плод воображения москвичей, слишком утомленных патологической бдительностью столичных чиновников. Питер - очень правильный город, жизнь на воде здесь столь же естественна, как и на суше и можно все, что не нарушает законы.
Сначала были мосты, один за другим: Володарский, Железнодорожный, Александра Невского, Петра Великого, Литейный. За Литейным свернули в Большую Невку - одну из проток дельты Невы. Пошли мосты Сампсониевский, Гренадерский, Кантемировский, затем в Малую Невку - мосты Каменноостровский, Крестовский. Здесь хочется сделать небольшое отступление.
Повернув за Литейным мостом в Большую Невку "Попандопола" нос к носу "столкнулся" с покоящимся на вечной стоянке крейсером "Аврора". Отношение к этому кораблю довольно противоречивое. Конечно, сохранился и стал символом Петрограда-Ленинграда он благодаря своей причастности к октябрьским событиям 1917 года.
Однако любой, кто хоть немного интересовался историей русского флота, знает, что историческая значимость "Авроры" совсем не в этом. Это не только один из немногих сохранившихся в мире военных кораблей постройки конца XIX века, но и настоящий БОЕВОЙ корабль.
Входивший в состав 2-ой Балтийской эскадры, направленной на Дальний Восток в годы русско-японской войны 1905 года, крейсер 1-го ранга "Аврора" совершил плавание через два океана, принял участие в печально известном Цусимском сражении, в "битве крейсеров", несмотря на полученные многочисленные повреждения - уцелел и позже вернулся в родную Балтику.
И если революционные заслуги "Авроры" сомнительны, то подвиг русских моряков в годы той войны бесспорен.
Именно с этими чувствами мы проходили мимо левого борта "Авроры". Это было как "обратная сторона Луны" - многие видели крейсер с набережной, со стороны правого борта, но пройтись мимо его левого борта…!
Сбылась "мечта идиота"!
Во время подготовки плавания списывался по Интернет с питерскими яхтсменами насчет возможных стоянок в городе. Все советовали различные яхт-клубы, которых в Питере в изобилие. Питерские же члены нашего экипажа советовали другое - уйти в место, известное как "острова". Это действительно острова, образованные дельтой Невы и расположенные к северу от Васильевского. Мы прошли мимо пары яхт-клубов. Теснота у причалов, гремящие музыкой всю ночь кафе и бары на берегу. Пошли на "острова" и не пожалели.
Забрались, видимо, в "Самую" Малую Невку, что отделяет с юга остров Крестовский. Остров этот хорошо известен по книге Беляева "Гиперболоид инженера Гарина". Именно на даче на Крестовском испытывал свой пилотный, как сказали бы сейчас, образец прибора этот гениальный инженер-авантюрист. На острове, который был когда-то пригородом Санкт-Петербурга, всегда располагались дорогие дачи.
Кстати, ничего не изменилось. Когда ездишь или ходишь по острову видишь много глухих трехметровых заборов. Совсем другое дело с воды, со стороны Средней или Малой Невки. Прямо к воде спускаются ступени мраморных лестниц, каменные львы в полном соответствии с питерскими традициями охраняют покой обитателей особняков с колоннадами, флигелями и фонтанами. Все тот же имперский классицизм. Здорово!
Мы встали в небольшом канале у малюсенького, не более десяти метров в диаметре островка, облицованного по периметру гранитом. На островке два дерева и три куста. С одной стороны канала - спортивная гребная база, с другой - Крестовский остров. Надули тузик и наладили переправу. Семейство Сергея закончило свое путешествие и отправилось ночевать домой. Мы же втроем, считая Колбаскина, улеглись спать в каюте "Попандополы" в одном из весьма необычных мест Санкт-Петербурга.
Стоянка в Санкт-Петербурге у Крестовского острова.
Утром из Москвы приехала "вторая смена" - Шурик и Петр. Посредством мобильной связи вывели их на стоянку "Попандополы". Пока радовались встречи, разбирали вещи и завтракали, с берега нас кто-то окликнул.
Так мы познакомились с одним из представителей группы "питерских гигантов" Сергеем Соколовым, который немало помог нам во время пребывания в Санкт-Петербурге. Он же и сообщил, что сегодня, 31-го июля, празднуется день Военно-Морского Флота, и предложил поехать с ним на машине посмотреть сие действо.
День Военно-Морского Флота в морском городе! Вот это удача! Но только НЕ на машине - мы же на лодке. Вот так "Попандопола" стал "участником торжества".
Гость "Попандополы"
С утра было пасмурно, моросил мелкий питерский дождь.
Ближе к полудню небо расчистилось, выглянуло солнце. "Попандопола" вышел со стоянки, прошел в обратной последовательности мосты Малой, Средней и Большой Невки, мимо "Авроры" вышел в Неву.
А там - жуть что! Круговерть из теплоходов, теплоходиков, катеров, катерочков, лодок и лодочек. При ближайшем рассмотрении стало ясно, что, несмотря на кажущийся хаос, все подчиняется строгим правилам речного судоходства, и мы с ходу окунулись в эту карусель.
Под Дворцовым мостом.
На пляже Петропавловской крепости выставка-конкурс скульптур из песка, на Биржевой площади гремит музыка и "колбасится" народ. Но самое интересное - ниже по течению. Прошли под Дворцовым мостом и мостом Лейтенанта Шмидта и оказались между шеренгами военных кораблей - основными декорациями праздника. Пока глазели снизу вверх на стальные громадины, ощетинившиеся ракетами и локаторами, оказались у знаменитых Адмиралтейских верфей. Плавучие доки с разинутыми "пастями", у ремонтных причалов - подводные лодки.
Декорации праздника
"Попандопола" развернулся и, с трудом перегребая мощное течение Невы, пошел обратно к центру.
Центр праздника - парусный фрегат "Америго Веспуччи" под итальянским флагом, пришвартованный у Английской набережной.
Надо было подвести черту под полученными впечатлениями, и мы решили осуществить еще одну "мечту идиота" - пройти на "Попандополе" питерскими каналами.
Возможность плавания по каналам Санкт-Петербурга обсуждалась еще в Москве. Возникали два вопроса: "можно ли?" и "пролезем ли?". На первый уже ответили - не запрещено, значит можно.
На второй получили ответ в одной из Невок, проходя мимо стоянки катеров, катающих туристов по каналам. "На глаз" оценив их высоту, еще на Крестовском подрезали сантиметров на двадцать "козлы", на которых лежала мачта. Очень кстати - под некоторыми мостами оставался запас не более десяти сантиметров.
Итак, пройдя вверх по Неве под Троицким мостом, вдоль набережной Кутузова и решетки Летнего сада, "Попандопола" свернул в Фонтанку.
Затем были Крюков канал, Мойка, канал Грибоедова.
Только пройдя питерскими каналами понимаешь словосочетание "Северная Венеция", заново открываешь для себя вроде бы знакомый город. Петербург не просто опутан их сетью, он рос и развивался от каналов, от Невы и невских проток, с которых, как это не странно, видно гораздо больше, чем с суши.
Несмотря на весьма интенсивное движение, трудностей при плавании не возникло. На пролетах всех мостов и разветвлениях висят знаки "движение вниз", "движение вверх". Идешь "вверх" - пропускаешь встречных, "вниз" - тебя пропускают, все очень вежливо и дружелюбно. Есть довольно занятные места - перекрестки каналов. Не разветвления или слияния, а именно перекрестки с четырьмя углами. На Мойке, под мостом, что у Исаакиевской площади заходишь как бы в туннель - ширина моста значительно больше его длины. Сверху он воспринимается как площадь, а не как мост.
Вечер. Солнце висит где то за шпилем Петропавловского собора. Через Канавку, мимо Эрмитажа выходим в Неву, к Пироговской набережной, что у Литейного моста, напротив "Авроры". Отсюда открывается великолепная панорама города, и мы предвкушаем последнее действие этого необычного дня - праздничный фейерверк.
Удивительный это город - Санкт-Петербург.
Утром следующего дня начались туристские будни - подготовка к морскому этапу путешествия. Проверили "Попандополу", получили пограничное разрешение, закупили продукты. Надо было ставить мачту. Сергей Соколов предложил использовать для этой цели слип Центрального яхт-клуба, тем более что именно там стоит его "питерский гигант" - девятиметровый разборный катамаран. Пришли в клуб, стали к слипу, посмотрели "гигант" - впечатляет. Но ставить мачту неудобно. Волна от постоянно проходящих яхт и катеров превратила бы эту и так не самую простую операцию в цирковой номер.
В сопровождении Сергея с сыном на "гиганте" пошли искать другое место. Уже в темноте, "посшибав" какие-то мели, увидели небольшой тихий заливчик, зашли в него и стали на якорь. У одного берега - причалы с катерами, на другом - пляжик, будет где утром поставить мачту. Дружеское прощальное чаепитие, гроза со шквалами, Сергей с сыном уходят на "гиганте" назад, а мы ложимся спать.
|
Вечером в Центральном яхт-клубе Санкт-Петербурга. Слева от «Попандополы» - «питерский гигант» Сергея Соколова. |
Утром солнце и порывистый ветер. Прямо перед нами выход в Невскую губу Финского залива, за нами - Центральная спасательная станция и база ГИМС. Вышел важный мужчина с гимсовскими погонами и сказал, что здесь, вообще то, стоять не положено. Мы пообещали скоро уйти, вот только бы мачту поставить. Добро. На этом и закончилось наше общение с питерским ГИМСом.
Так же было и во время стоянки в канале на Крестовском. По каналу два-три раза в день проходил катер водной милиции. К нам он подошел только на третий день. Двое людей в форме очень доброжелательно спросили, не нужна ли нам помощь - лодка стоит в не самом популярном месте, мачта повалена - может что случилось? Получив отрицательный ответ они пожелали нам хорошего отдыха и отошли. Ни тебе проверки документов, ни расспросов: "куда?…зачем?…кто разрешил?", а у нас на борту аршинными буквами написан явно не местный номер, да и лодка какая-то "не такая". В этом, наверное, и заключается культура представителей властей.
Подняли мачту, обтянули и проверили такелаж, поставили паруса и вышли в Невскую губу.
Строго на западе просматривается остров Котлин. В его направлении идет судоходный фарватер, движение по которому - как в Москве по Тверской. Грузовые и пассажирские теплоходы, огромные круизные лайнеры и морские паромы, суда на подводных крыльях. Мы "перебежали" фарватер и взяли курс к южному берегу Невской губы, в сторону Петергофа. Эта бывшая загородная резиденция российских императоров известна своими дворцами, фонтанами и скульптурами. Подходить непосредственно к набережным Петергофа постеснялись, встали в полукилометре на запад, у опушки подступающего прямо к воде леса.
У Петергофа
Утром Петр с Шуриком отправились на экскурсию. Вернулись часа через три. Основное впечатление - фауноненавистническая направленность скульптурного ансамбля. Большинство каменных героев петергофских парков кого-то душат, рвут пасти и вообще мучают всякую живность:
Петергоф. У памятника мальчику, "душащему дельфина". Мальчик вырос, но продолжает кого-то душить.
К обеду вышли со стоянки и взяли курс на запад вдоль южного берега, в сторону следующего пункта нашего путешествия - фортов Кронштадтской крепости. Северо-западнее Ораниенбаума (Ломоносова) простирается обширная Ломоносовская отмель, на карте отмечены глубины от 0,5 до 3 метров. Зацепившись пару раз за камни, подняли шверты, убрали паруса и запустили двигатель. Началась незабываемая экскурсия.
Стыдно признаться, но до плавания 2005 года о фортах Кронштадта мы ничего не знали. Нет, словосочетание "кронштадтские форты" конечно слышали, но его значение представляли плохо. Поэтому сперва прочитанное и позже увиденное просто поразило.
Свое начало кронштадтская крепость, да и сам город Кронштадт, берут с 1704 года. Тогда по приказу Петра I и по им же изготовленной модели напротив острова Котлин на искусственно сооруженном островке был заложен первый форт, получивший название "Кроншлот" - "Коронный замок". Форт был призван перекрывать огнем своей артиллерии единственный глубоководный фарватер, ведущий из Балтики в устье Невы, к уже построенному Санкт-Петербургу.
Речь шла, в первую очередь, о шведах, которые уже потеряли свое господство на суше, но еще безраздельно хозяйничали на Балтике. Предвидение Петра поразительно. В мае форт освятили и вооружили, а уже в июле этого же года "Кроншлот" вступил в бой со шведской эскадрой, пытавшейся пройти к новой российской столице.
По мере развития морской артиллерии строились новые форты, все дальше отступая от Котлина, и ко второй половине XIX века перегородившие весь вход в Невскую губу. Первые форты, изначально деревянно-земляные, "переодевались" в гранит, позже - в бетон. Батареи, поначалу стоящие за брустверами, заменялись на казематированные, а в конце XIX века - на башенные. Но технология строительства фортов на искусственных островах оставалась неизменной на протяжении двухсот лет.
Для создания основания для будущего форта к зиме на берегу сооружались ряжи - большие срубы из сосновых бревен (сосна не гниет в воде без доступа воздуха). Зимой по льду, а позже и по воде с помощью барж ряжи доставлялись к месту строительства. Загруженные камнем они опускались на дно и стягивались стальными шпунтами. Полученное основание также заполнялось камнем, сверху укладывался настил, поначалу из бревен, затем - гранитный. Технология эта оказалась столь надежной, что форты, заложенные на таких основаниях, стоят по сей день, первые из них - уже три века.
Форт №3 «Милютин»
Вид с «Милютина» на остров Котлин. Слева от
парома – форт «Александр I», справа – форт «Цитадель».
Форт «Александр I», он же «Чумной» - старший брат «Баярда».
В тот день мы прошли вдоль всех Южных фортов, на многие из них удалось высадиться, прогуляться по гранитным набережным, зайти в казематы, подняться по каменным ступеням лестниц на боевые площадки, откуда проглядывался Кронштадт и вся трехсотлетняя история морской фортификации. Закончился этот день столь же необычно - стоянкой и ночевкой в гавани того самого первого форта, давшего началу городу - "Кроншлота".
Конечно, он петровского форта мало что осталось, он многократно перестраивался. Только ряжевое основание и дух, материализованный в гранитную плиту с инструкцией-завещанием, данной Петром I, которую можно отнести ко всем фортам Кронштадтской крепости и которая была с честью выполнена последующими поколениями, вплоть до Великой Отечественной:
"Содержать сию цитадель с Божиею помощью аще случится хоть до последнего человека".
На форте «Кроншлот»
Глубоководный фарватер, защищать который и был призван форт, проходит все в том же месте, под самыми его стенами. Ночью вплотную к "Кроншлоту" проходили суда, все больше под иностранными, в том числе, и под шведскими флагами. Пустые глазницы орудийных казематов взирают на это спокойно - идут торговые суда, залитые светом круизные теплоходы и футуристические многопалубные, высотой в двенадцать этажей паромы.
Утром следующего дня пошли в Кронштадт. Пересекли узкий фарватер и двигались вдоль внешних молов кронштадтских гаваней. В Каботажной гавани, у пирса - пара подводных лодок под флагами - действующие. В Адмиральской гавани - стой военных кораблей. Далее - судоремонтный завод. Яхт и маломерных судов не видно. Подошли к вышке диспетчерской службы. Мужчина в трусах приветственно помахал нам рукой, мы восприняли этот жест как приглашение. Вошли в Адмиральскую гавань и встали с внутренней стороны пирса, в двадцати метрах от знаменитой Адмиральской пристани, от которой отходили корабли Крузенштерна, суда Русско-Американской компании, совершавшие за один рейс кругосветное плавание, многие другие знаменитые русские экспедиции.
Молы Кронштадтских гаваней. «Попандопола» в Адмиральской гавани.
Весь день гуляли по Кронштадту. Самые яркие впечатления - Морской собор и старинный морской парк за монументальной чугунной оградой. Город разросся, парк оказался практически на окраине, вдали от туристического центра. Кронштадт привели в порядок к празднованию 300-летия основания города, а о парке как бы забыли. А, кажется, именно он, наряду с Морским собором должен олицетворят морскую историю России. В парке несколько памятников. Один из них - "человеколюбивому подвигу" офицера, бросившегося с борта парусного корабля "Азовъ" для спасения упавшего за борт "нижнего чина".
Морской собор, построенный в самом начале XX века на пожертвования моряков, многие годы закрыт для посещения. Сейчас в нем идет реставрация, в том числе расчищаются закрашенные большевиками памятные плиты с названиями российских кораблей и именами членов экипажей, погибших в разные годы в морях и океанах.
Шурик, ходивший кругами у собора с фотоаппаратом, внушил какое то доверие бабуле - вахтеру, она впустила его внутрь и даже включила свет. Так появился редкий любительский кадр внутреннего убранства.
Вечером этого же дня, 5-го августа, мы встали в гавани форта "Константин". Форт интересен тем, что на нем впервые, в 1864 году, был установлен изготовленный в Англии броневой бруствер с толщиной брони около метра. В процессе строительства и переустройства форта произошла замена казематированной береговой артиллерии на башенную, и форт "Константин" стал первым, принявшим участие в перевооружении. При этом бронебрустверный ярус оказался столь мощным, что просто использовался как основание для второго яруса с башенными орудиями.
Броневой бруствер и орудийные казематы форта «Константин».
Сейчас на территории форта располагается таможенно-пограничный пункт, поэтому заход на него был нам необходим еще по чисто формальным причинам. Милая девушка-пограничница сделала нам отметку в судовой роли, записала что-то в свой журнал и пожелала счастливого плавания. Уже в сумерках, вышли из гавани форта, проверили рацию, прошли ворота питерской дамбы и оказались в Финском заливе Балтийского моря. Берега расступались, судоходный фарватер шел на запад, там же лежала и цель нашего плавания - остров Гогланд.
Но сразу в сторону Гогланда мы не пошли. Ночь, акватория незнакомая, фарватер с интенсивным движением. Обогнули западную сторону Котлина и взяли курс на еще один форт - "Обручев", контуры которого просматривались на фоне неба, на севере.
Форты "Обручев" и "Тотлебен", расположенные между островом Котлин и Сестрорецком с внешней стороны нынешней питерской дамбы, строились по единому проекту исключительно под дальнобойную башенную артиллерию. Это последние форты Кронштадтской крепости были заложены в 1894 году. Отличаются они от более ранних фортов, прежде всего, размерами - их длина 700 метров. При этом стоят они все на тех же ряжевых основаниях.
К форту "Обручев" "Попандопола" подошел за час до полуночи. Скинули паруса, нашли вход во внутреннюю гавань, пошарили фарой. В гавани несколько яхт и катеров - суббота. Встали у стенки набережной, пришвартовавшись к старинному чугунному рыму, и легли спать. Утром подошел капитан одной из яхт и посоветовал переставить тримаран к пристани - там гораздо удобнее и "почетнее". Так "Попандопола" оказался у гранитных ступеней этого удивительного сооружения.
В гавани форта «Обручев»
Сам форт поздней постройки, его бетонная боевая часть тщательно распланирована и строго рациональна. Но внутренняя территория, гранитная набережная, пристани и аттик - фасад внутреннего дворика - выполнены в традициях эстетики крепостной архитектуры, тщательно сохраняемой с самого основания Кронштадтской крепости.
Боевая улица и аттик форта «Обручев»
Даже стволы снятых с вооружения старинных гладкоствольных пушек, обретающие по традиции вторую жизнь в качестве причальных тумб, все также украшают набережную гавани.
Утро 6-го августа выдалось теплым и солнечным. Несколько часов потратили на осмотр форта. Хотелось задержаться еще, но график маршрута поджимал, а впереди - главная цель всего путешествия.
От острова Котлин до Гогланда по прямой - около ста миль. Пройти их за один переход по незнакомой акватории со сложной навигационной обстановкой посчитали неразумно. Правда, по маршруту располагались пара островов, но разрешения на заход на эти острова у нас не было, а их пограничный статус был нам неизвестен. Взяли курс на мыс Кургальский, что на южном берегу Финского залива. Это ближайшая до Гогланда точка российского побережья, от мыса до острова около сорока миль.
После полудня прошли правым бортом знаменитый Толбухинский маяк. Это знаковая точка для моряков Балтики - маяк по правому борту - покидаем Родину, по левому борту - "с возвращением!".
Толбухинский маяк по правому борту.
К Кургальскому мысу подошли в сумерках. На север от мыса расположены несколько небольших песчаных островков, еще дальше на север тянется Кургальский риф. Встали у одного из островков, надеясь утром найти пролив между ними, чтобы не огибать риф. Воспользовавшись удобным бережком, Шурик с Петром "списались" с "Попандополы" ночевать на берег. К пяти часам утра поменялся и усилился ветер, на стоянку стала заходить волна. Пришлось переставить лодку на другую сторону островка.
Во время этой операции обратили внимание на облачность в северо-западной стороне неба. Где-то мы уже видели подобную картину.
Где-то мы уже видели такое.
Утром Петр обнаружил странный объект, торчащий из песка буквально в пяти-шести метрах от палатки. Он был похож на хвостовое оперение бомбы или мины. Шурик, бывший артиллерист-афганец, аккуратно раскопал объект, оказалось - авиабомба времен Второй Мировой войны. Метрах в трехстах раскопали вторую такую же находку. На острове масса осколков от разорвавшихся бомб. Вот такое напоминание о не столь давнем прошлом этих мест.
Погода неустойчивая. Небо затягивала облачность, ветер продолжал менять направление, давление хоть и медленно, но падало. Заторчать на голом островке, утыканном бомбами, не хотелось. Оценив, что пять-семь часов в запасе у нас есть, решаем идти на Гогланд.
Ветер силой около трех баллов застабилизировался на SО. Курс фордевинд, поставили генакер. Скорость более шести узлов, волна попутная около полутора метров. Во второй половине дня с юго-запада появилась длинная пологая зыбь, идущая поперек ветровой волны и увеличивающаяся с каждым часом. Снова возникло ощущение "дэ жа вю", где-то мы уже видели это - развитая закрученная во все небо облачность, затем - тяжелая зыбь. Именно так в Японском море начинается тайфун - пришедший из тропиков циклон. Мы несколько раз встречались с этим явлением у побережья Приморского края и Сахалина. По первости и неопытности даже попали в тайфун в Татарском проливе. Но то - Японское море - аномальное место на земном шаре по частоте появления таких циклонов. А тут - внутреннее море, "домашняя" Балтика.
До Гогланда оставалось немного, не более пяти-шести миль, его очертания уже виднелись на стыке взлохмаченного моря и закатного неба. Вроде успеваем. Но предстояло еще одно испытание, вызвавшее новый прилив адреналина - пересечение фарватера, проходящего непосредственно у южной оконечности острова.
По какой то причине именно ночью по фарватеру Финского залива идет "гон" огромных круизных лайнеров и паромов. Сперва на горизонте появляется яркая светящаяся точка. Она быстро увеличивается, разрастается, и вот бесшумно с двадцатиузловой скоростью проносится залитый морем света плавучий город, за ним - следующий, им на встречу - еще один. Оценить "на глаз" расстояние и скорость практически невозможно. Остается залечь в дрейф и ждать удобного момента. Мы обезветрились, пропустив круизер и надеясь пройти у него за кормой перед следующим судном. Но второй лайнер приближался столь быстро, что пришлось опять приводиться и пропускать несущуюся громадину. Прошли у него за кормой, "втиснувшись" в зазор перед идущим вслед за ним норвежским сухогрузом.
Идем в темноте вдоль восточного побережья Гогланда, ориентируясь по шуму прибоя. Крупномасштабной карты острова у нас нет, но в офисе фирмы "Гогланд - тур" мы рассмотрели схему Гогланда и теперь направлялись к его северо-восточной оконечности, где расположена единственная закрытая бухта Сууркюлян. На траверз бухты вышли к нулю часов двадцати минутам.
На всякий случай запустили двигатель и повернули на огни, видневшиеся в глубине бухты. Неожиданно перед носом "Попандополы" выросла полоса бурунов, перегораживающих вход. Резко развернулись, по аварийному расписанию сваляли заполоскавшиеся паруса и отошли в море. Еще один заход, левее, опять буруны. Идем вдоль бурунов, лодку сильно кидает - отраженная волна создает беспорядочную толчею. Неожиданно открывается створ из двух ярких красных огней. Он столь узкий, что мы проскочили его при первом заходе.
По этому створу, как по ниточке, между скалистым берегом и краем мола, о который разбиваются волны, создавая те самые буруны, входим в бухту. Осматриваемся в свете фары. Бухта большая. Пирс, у которого стоит пара яхт. Прямо посередине бухты, на якоре - большой катамаран, по силуэту - "Центаурус". Обходим бухту малым ходом и останавливаемся у восточного берега, прямо под кронами сосен.
Мы - на Гогланде!
По своим очертаниям остров Гогланд сильно отличается от низких и плоских берегов Финского залива. Геологически это складка балтийского щита, поэтому остров представляет собой цепочку выступающих из моря сопок, наибольшая высота которых составляет 176 метров.
Панорама острова Гогланд с востока.
История острова применительно к России начинается с 1788 года, когда недалеко от него произошло морское сражение, вошедшее в энциклопедии как "гогландское". Разбив шведскую военную эскадру с десантом, направлявшуюся в очередной раз к Санкт-Петербургу, российский флот положил конец господству Швеции на Балтике. После этого сражения Швеция и Россия больше не воевали, остров же, вместе с частью нынешней Финляндии, стал принадлежать Российской империи.
В 1899 году неподалеку от острова сел на камни броненосец "Генерал-адмирал Апраксин". Воспользовавшись этим, изобретатель радио А.С. Попов организовал матросов с броненосца, и те затащили на одну из сопок острова радиомачту. Так между островом и расположенным в 35 километрах на север от него городом Котка, тогда российским, был осуществлен первый сеанс радиосвязи. Та сопка ныне носит имя Попова и на ней установлен памятник.
На острове все прошлые времена проживали финны, селившиеся в двух деревнях и промышлявших, преимущественно, рыбной ловлей и контрабандой. Однако самой Финляндии остров принадлежал только с 1918 по 1939 годы. Большая деревня Сууркюлалахти, имевшая школу и церковь, располагалась на берегу той самой бухты Сууркюлян, где и стал "Попандопола".
Первое утро на Гогланде выдалось солнечным. Мы совершили прогулку по острову и поднялись к Северному маяку. От него открывается потрясающая панорама острова, видны расположенные в тридцати километрах на север шхеры у финского побережья и тот самый некогда российский, а ныне финский город Котка. Ко второй половине дня ветер усилился, дуло не менее семи баллов. О мол, прикрывающий бухту, разбивалась двух-с-половиной-метровая волна.
Северный маяк острова Гогланд. Панорама с Северного маяка
На горизонте - финский берег. На входе в бухту Сууркулян.
Именно расположение Гогланда - ближе к финскому побережью, чем к российскому - и сделало его "территорией с особым пограничным режимом". Хорошо это или плохо - судить трудно, но на острове, не имеющем статуса заповедника, сохранилась природа практически не затронутая человеческой деятельностью. Если не считать, конечно, развалин городка и "склада военного имущества", оставшиеся от некогда располагавшейся на острове части ПВО.
Самое удивительное из рукотворных мест на Гогланде - старинное кладбище, примыкающее к южной стороне бухты. По могилам, многие из которых датированы началом XIX века, можно проследить историю нескольких финских семей, проживавших на острове. Рядом с ними соседствует братская могила экипажа русского парусного транспорта "Америка", трагически погибшего у острова осенью 1856 года.
Старинное финское кладбище . У могилы русских моряков
История этого корабля весьма примечательна. Построенный в Северо-Американских штатах в 1830 году трехмачтовый грузовой парусник "United States" был приобретен Россией. В Кронштадте судно вооружили, оно получило новое имя "Америка" и стало использоваться в качестве военного транспорта для перевозки грузов на Камчатку и в Русскую Америку.
В те времена практически любое плавание к американскому континенту являлось кругосветным. "Америка" совершил два таких кругосветных плавания, в 1831-1832 и 1834-1836 годах, проследовав по маршруту: Кронштадт - Копенгаген - Портсмут - Рио-де-Женейро - Мыс Доброй Надежды - Сидней - острова Фиджи - Петропавловск - Ново-Архангельск - форт Росс (поселения Русской Америки) - Сан-Франциско и вокруг мыса Горн, обратно в Кронштадт. Благодаря отличному качеству изготовления "Америка" прослужил в Российском флоте 26 лет.
Чертеж судна «Америка» снятый с натуры
В начале октября 1856 года судно вышло в рядовой рейс с грузом строительных материалов из Кронштадта в Таллин. Попав в крепкий шторм в Финском заливе "Америка" дала течь. Командовавший судном капитан-лейтенант П.Тироль принял решение укрыться за северо-восточной оконечностью Гогланда, но при подходе к острову на парусник налетел сильный шквал, он лишился парусов и, потеряв управление, разбился и затонул недалеко от Северного маяка.
Из 8 офицеров и 122 нижних чинов погибли 4 офицера и 34 матроса. Тела погибших, вынесенные на берега острова, были захоронены в три братские могилы по принятой в русском флоте традиции: старшие офицеры, младшие офицеры и нижние чины, отдельно. В 1989 году обломки "Америки" были обнаружены на дне у побережья Гогланда дайверами.
«Во имя Отца и Сына и Святого Духа Аминь
Здесь покоятся рабы Божия
флота Мичнаны Сергей Валькевичъ
и Петръ Давыдовъ 12-й
И Корпуса флотскихъ Штурмановъ
Подпоручикъ Екимъ Лебедевъ
Погибщие у острова Гогландъ съ транспортомъ «Америка» въ ночь с 15 на 16
Октября 1856 года.»
«Во имя Отца и Сына и Святого Духа Аминь
Здесь покоятся рабы Божия
двадцать три человека
Команда транспорта «Америка»
Погибщие у острова Гогландъ вместе съ темъ транспортомъ
въ ночь с 15 на 16 Октября 1856 года.»
Неподалеку от могилы русских моряков находится еще одно захоронение - советские моряки, погибшие при разминировании острова на следующий день после окончания Великой Отечественной войны, 10 мая 1945 года. Поразительное это место - старинное кладбище у бывшей финской деревни Сууркюлалахти, что на острове Гогланд.
К вечеру погода испортилась, пошел дождь, ветер еще более усилился. Но плотный сосновый лес надежно прикрывал стоянку "Попандополы". Утром стало ясно, что на Балтике бушует неслабый шторм. Море было сплошь покрыто пенными валами, на берегу ветер валил с ног. За северо-восточным мысом Гогланда, куда полтора века назад шла укрываться от шторма поврежденная "Америка" теперь отстаивался на якорях большой лесовоз. Сменилась эпоха, на смену деревянным парусникам пришли громадные пароходы, но море по-прежнему остается стихией.
Наблюдения, напомнившие япономорские тайфуны - странная облачность над Балтикой, затем большая зыбь - оказались не плодом нашей фантазии. По сообщению с гогландской метеостанции, над Балтикой 8-10-го августа прошел УРАГАН!
Не шторм, вызванный местным фронтальным циклоном, а настоящий тропический ураган, пришедший с Атлантики. Очень редко, раз в десять-пятнадцать лет такое явление случается. Ураган прошел вдоль восточного побережья, в прибалтийских портах была объявлена чрезвычайная ситуация, прекращено паромное сообщение между балтийскими городами, отменены рейсы пассажирских теплоходов.
11 августа ураган ушел в Ботнический залив, теперь чрезвычайная ситуация была объявлена в Хельсинки. Над Финским заливом прошла его периферийная зона, скорость ветра, замеренная на метеостанции и с борта укрывающегося за Гогландом лесовоза, составляла 22-23 м/сек, с порывами до 27 м/сек.
Вот свезло, так свезло!
12 августа шторм утих. По морю еще катилась полутораметровая зыбь, но погода позволяла выйти из бухты, и мы решили совершить обход вокруг острова. Двигались преимущественно на моторе - интересно было рассмотреть остров вблизи, но у высоких берегов Гогланда ветер был неустойчивым.
У западного берега острова лежало, накренившись на правый борт, научно-исследовательское судно "Леонид Демин".
История его появления у Гогланда довольна загадочна. Принадлежавший гидрографическому управлению ВМФ "Демин" базировался в Кронштадте. Несколько лет назад судно было списано и продано на металлолом в Прибалтику. Во время буксировки по не вполне понятной причине "Демин" был брошен буксиром и через некоторое время выброшен на западное побережье Гогланда. Попытку снять судно и отбуксировать на место назначения новый владелец не предпринимал, возможно потому, что в его танках находится большое количество топлива, что довольно странно для "металлолома".
Вечером того же дня "Попандопола" вернулся на свою стоянку в бухте Сууркюлян. Пора было готовиться к обратной дороге.
13 августа в 10 часов 35 минут "Попандопола" вышел из бухты Сууркюлян и взял курс на восток. Ветер от SW около трех баллов, раскатистая волна более метра. Около 14 часов подошли к острову Соммерс. Рядом с островом стоит небольшое судно. Издали рассматривая его, не могли понять, что это такое. По раскраске похоже на большую моторную яхту - ярко-синий корпус и белые надстройки. Однако архитектура явно не яхтенная, высокая пирамидальная мачта, какие-то нагромождения на палубе. Когда подошли ближе, поняли что это пограничный катер, но такого непривычного "дизайна" - беленькие локаторы, беленькие пушечки, все парадно-праздничное.
Западнее острова Соммерс происходит разделение ведущего из Балтики фарватера на две ветви - в Выборгский залив и в Санкт-Петербург. По фарватерам идут, в основном, иностранные суда, и парадный пограничный катер является своего рода визитной карточкой "морских ворот" России. Вообще, пограничники Балтики по культуре общения выгодно отличаются от своих коллег в других местах нашей родины. После запроса по рации о названии судна, маршруте следования, "под чьим флагом идете?" и "сколько человек на борту?" обязательно следует фраза: "извините за беспокойство". Так было и в этот раз, и с борта "вельбота" (позывные морских пограничников), и со стороны "лебедей" - береговой заставы на острове.
Остров Соммерс
Мы прошли с северной стороны Соммерса и слегка скорректировали курс на южную оконечность островов у восточного входа в Выборгский залив, известных как Березовые острова. Во второй половине дня ветер усилился до четырех-пяти баллов, взяли рифы на гроте, затем заменили его на штормовой трисель. Идущая с Балтики волна подросла до полутора метров, отдельные валы достигали уже двух метров.
В 19 часов 10 минут вошли в пролив между островами Западный и Большой Березовый. 48 миль за восемь с половиной часов, средняя скорость около 5,5 узлов. Неплохой результат для "тряпочной" лодки. На ночевку встали в проливе, Западный Березовый хорошо прикрывал от волны. Утром прошли между Северным и Большим Березовым и оказались в проливе Бьерке-Зунд.
Вообще-то, плавание Бьерке-Зундом без специального разрешения запрещено. В проливе, рядом с городом Приморском расположен большой нефтяной терминал, на котором загружаются огромные морские танкеры. Когда оформляли выход в Финский залив, я заметил на столе в пограничном пункте один любопытный документ - расписку, данную капитаном некой яхты, следующей из Питера в Выборг, в том, что он обязуется не ходить этим проливом. Однако оказалось, что этот запрет касается только движения по глубоководному фарватеру.
В непосредственной же близости к побережью Большого Березового острова беспрепятственно сновали моторки местных рыбаков. "Попандопола" прикинулся моторкой и, воспользовавшись своей малой осадкой, прошел мелководной частью пролива.
Мы снова в Финском заливе. Курс на остров Котлин, прямо по курсу расположен "район №110" - место стоянки судов, ожидающих проводки питерским и приморским фарватерами. Вероятно, проходить через этот район на маломерном судне не положено, но в поперечнике он более трех миль, дело же к вечеру, надо спешить.
На всякий случай убираем паруса, запускаем двигатель и пересекаем условную границу гигантского "отстойника" морских судов. На площади около 25-и квадратных километров каким то странным кругом, напоминающим хоровод, на якорях и бочках стоят несколько десятков больших морских судов: сухогрузов, контейнеровозов, гигантских танкеров под флагами со всего, кажется, мира. Чувствуем себя Моськой в стаде слонов.
В «стаде слонов»
В "стаде" кипит какая-то своя, непонятная нам жизнь. Между "слонами" снуют два-три ярко-оранжевых лоцманских катера, раздаются вздохи и скрипы, погромыхивают цепи. Иногда грохот цепи становится громче, один из "слонов" снимается с якоря и покидает "стадо". С чувством облегчения мы выходим из "района №110". Впереди - Толбухин маяк. С возвращением!
Финиш
Вечером 14-го августа, уже в темноте, "Попандопола" вошел в ворота питерской дамбы и отшвартовался в уже знакомой гавани форта "Константин". Другая, но не менее милая девушка-пограничница "закрыла" нам судовую роль, сделала запись в журнале о возвращении в Кронштадт тримарана "ПОЛА" (официально-сокращенное от "ПОпандопоЛА") и поздравила с удачным завершением плавания.
Утро 15-го августа. Последний переход вдоль узкого фарватера, мимо знакомых фортов и гаваней Кронштадта. "Попандопола" пересекает Невскую губу и входит в Матисов канал, на юго-западной окраине Санкт-Петербурга.
Все, ФИНИШ!
Матисов канал. Финиш.
Это необычное и необычайно интересное плавание длилось ровно месяц. Всего месяц.
А впечатления от него останутся на годы!
Александр Беликов.
Фото Сергея Клушина и Александра Дзебисашвили.
Москва, 2005 год.
Ссылки:
1. Л.И.Амирханов, В.Ф.Ткаченко. Форты Кронштадта. Издательство "Остров", 2004 г.
2. В.Ф.Ткаченко. Ключ от северных ворот. Санкт-Петербург, 1999 г.
3. http://www.opensea.ru
4. http://www.gogland-tour.ru
